Морнэмир дал себе зарок как-нибудь на досуге - был бы он еще, этот досуг - простукать стены на предмет спрятанных дверей.
- Но ты ведь его знаешь! - воскликнул эльф, вскинув голову и наткнувшись на полный насмешки взгляд. - Я, между прочим, о действительно важных вещах говорю, - с долей обиды в голосе заявил он. - И я хочу спросить, правда ли что Магистр, - вновь покраснел тэлери, но на сей раз головы не опустил, - правда, что девушки его не интересуют? - подобрал-таки он удачную формулировку.

- Не скажу с уверенностью на счет тебя, - нахмурившись, заявил Морнэмир, - но для меня вопрос чести, достоинства и нормального сосуществования с кем-либо является важным! И именно существования, потому что жить здесь невозможно! А меня _это_ касается напрямую, - реакция гийяна начинала его откровенно злить.
Самое время замолчать и гордо удалиться к себе, тем более, что до кушетки всего два шага, - едва слышно скрипнул зубами тэлери. - Но, с другой стороны, кто, кроме Ликсана сможет поговорить с Магистром и к чьим еще словам он - возможно - прислушается. Так что придется закончить.
- Я не хочу подобного внимания с его стороны! Более того... - снова смутился Морнэмир, принявшись рассеянно выщипывать пух из ковра, - я не понимаю, как такое... как это вообще возможно? Ведь он мужчина, но и я - тоже! Как же так?! - воскликнул эльф в самом что ни на есть искреннем непонимании.

От возмущения эльф потерял дар речи. Да как он... как он только смеет! - Морнэмир с ненавистью уставился на откровенно издевавшегося гийяна. Все его существо требовало отомщения - любой ценой, вплоть до жизни, но - стереть с лица адана эту мерзкую многозначительную ухмылочку, извлечь из глаз этот отвратительный сальный блеск... Глаза эльфа непривычно сузились, ненависть к гийяну, охватившая тэлери, наотрез отказалась подчиняться доводам разума, таже таким весомым как то: перед ним Мастер-убийца, он сильнее и опытнее, а у Морнэмира все еще болит спина - эльф про это даже не вспомнил.
Морнэмир с неизбывной яростью вцепился в руку Ликсана - до крови - и, одновременно выхватывая из сапога все еще находившийся в нем нож, бросился на гийяна.
Один удар... только один точный удар... Больше и не потребуется!

- Да будь ты проклят! - вскричал эльф, отчаянно пытаясь дотянуться до лица гийяна, одновременно пнув его как можно сильнее.- Что б тебе... - далее последовала непереводимая череда ругательств как на квэнья, так и на адунаике. Морнэмир не понимал значения больше половины всех обрушенных им на голову Ликсана проклятий и пожеланий - впрочем, это было совсем не важно. Тэлери находился в том состоянии, когда одно-единственое желание, охватившее все существо, требует немедленного исполнения. В данном случае, таковым стало отправление на Пути Мастера-убийцы, так что эльфу было не до продуманной ругани и метких язвительных оскорблений.
Смех гийяна несколько отрезвил его, а боль в прижатой к ковру спине вернула понимание истиного положения вещей. Я в очередной раз потерпел поражение... О, предки, да сколько ж можно?! Однако сдаваться так просто Морнэмир не собирался и уже приготовился обстоятельно высказать Ликсану все, что он о нем думает теперь уже на Всеобщем, но... Тэлери никак не ожидал от гийяна подобных действий и на мгновение замер, прекратив даже сопротивляться, слушая себя внезапно обострившимся восприятием. Эта ласка... _такая_ ласка отнюдь не была ему неприятна и осознание сего факта шоком резануло по нервам эльфа. Впрочем, наконец дошедшие до сознания слова Мастера вновь вернули его в сложившуюся ситуацию, со всей ее абсурдностью и двусмысленностью. Морнэмир, досадуя на себя за мгновение слабости, принялся вырываться с удвоенной яростью.

Отредактировано Морнэмир (2008-02-07 14:07:20)

Все уже почти готовые сорваться с языка проклятия внезапно оказались забыты, отодвинуты на второй план необыкновенно ясным осознанием того, что может сейчас произойти. Того, что хочет от него Ликсан.
- Великие Валар... - потрясенно выдохнул он сквозь зубы и дернулся - безо всякого успеха, да почти и без надежды на то, что вырваться все же удасться.
Эльф чувствовал тепло лежавшего на нем тела, ласковые прикосновения - и не знал, как поступить со всем этим. Ему нравилось... Нравилась эта осторожная ласка, тихий шепот - и заставляли краснеть осознание неправильности всего поисходящего и собственной реакции на действия гийяна. Морнэмир закусил губу, сдерживая едва не выдавший его стон и непроизвольно дернул ухом, когда Ликсан переключил на него внимание. Кто же мог знать, что у эльфов настолько чувствительные уши?
Да как же это возможно... - метались в смятении мысли. - То, что он делает... Надо вырваться, прекратить... надо...

Отредактировано Морнэмир (2008-02-08 20:10:19)

Морнэмир выгнул спину и едва слышно зашипел от боли, когда Ликсан прошелся по оставленным кнутом полосам, но и даже это доставляло ему странное удовольствие - все вместе и то _как_ это делалось. Доводы разума уже не помогали, испарились мысли - остались только ощущения - какого-то странного пьянящего тепла, чужих ласкающих рук и тяжести горячего тела. Эльф надеялся - и в то же время отчаянно желал - что участившееся дыхание и передавшийся от гийяна лихорадочный жар все же не выдадут его. Морнэмир не мог понять своего состояния - да и не желал он в тот момент ничего понимать, говорить или в чем-то разбираться. Тэлери просто затих на ковре, внезапно расслабившись и чуть прикрыв глаза.

Руки эльфа внезапно оказались свободными, но тэлери даже в голову не пришло попытаться вновь напасть на гийяна. Нет, сейчас Морнэмир хотел не смерти Ликсана а чего-то, чему сам не мог подобрать названия. Эльф и прежде никогда не жаловался на холод, теперь же стало жарко, как на солнце в безоблачный полдень, вот только жар этот шел из самого тела - Морнэмира охватила какая-то сладкая истома, голова кружилась, словно он выпил слишком много вина, появилось чувство нереальности происходящего.
Теперь очень кстати пришлись свободные руки - эльф схватился за плечи гийяна, интуитивно доверяясь ему, а затем зарылся пальцами в густые волосы.

Морнэмир неосознанно провел рукой по его волосам - неожиданно мягким и тяжелым - касаться их было приятно, но гораздо большим удовольствием было ощущать оглаживающие прикосновения этих прядей на груди или животе.
Ликсан приподнялся и эльф, потеряв контакт, разочарованно дернулся, стремясь вернуть ощущение такого нового, но уже ставшего необходимым тепла. Впрочем, оно вернулось спустя несколько мгновений и Морнэмир, почти робко подняв ресницы, несколько затуманенным взглядом окинул его носителя: по лицу гийяна блуждала странная, несколько хищническая улыбка, в темных глазах скрывались опасность и тайна беззвездной ночи, но в то же время в них ясно читалось желание, заставившее эльфа весьма ощутимо вздрогнуть - такой Ликсан его почти пугал.
Морнэмир не ответил на поцелуй гийяна, но не сделал и попытки отстраниться, издав тихий стон, который при других обстоятельствах можно было принять за вздох, когда поцелуй разорвался.

Тэлери, не решаясь и не желая отворачиваться, лишь чуть повернул голову и закусил губу, чтобы не стонать. Одна лишь только мысль о происходящем заставила его вновь стыдливо покраснеть, но... эльф уже не мог найти в себе сил чтобы оттолкнуть гийяна. Во всяком случае, не теперь. И более того - пальцы Монэмира осторожно выпутались из его волос и, легким едва ощутимым касанием пройдясь по груди Ликсана, скользнули ему за спину.

Эти слова гийяна подействовали на эльфа ничуть не хуже крепкого вина, во всяком случае все признаки - учащенное дыхание, затуманенный взгляд потемневших глаз и легкий румянец, выступивший на скулах - были налицо. Морнэмир тихо застонал и неожиданно потерся щекой о плечо Ликсана, осторожно исследуя его спину тонкими горячими пальцами, приоткрыв губы, наконец ответил на поцелуй - очень осторожно, неумело, готовый отступиться в любой момент.
Вновь почувствовав руки гийяна на своих бедрах и воспринимая это как часть ласки, эльф не сразу понял, что именно делает Ликсан.
- Н-не надо... - он испуганно схватил убийцу за предплечья.

Морнэмир непроизвольно дернулся следом, в следующий момент почувствовав, как его поднимают с ковра - так легко, словно он ничего не весил - и куда-то несут. Несколько кратких мгновений - ощущение полета в теплых объятиях и вот уже под его спиной необычайно мягкая шкурка.
Так это... но... Прекратить? - была первая связная мысль эльфа за все это время. Он не хотел прекращать - сама мысль об этом казалась ему недопустимой, но и кивнуть, согласиться... Тэлери боялся.
Чувствуя, что Ликсан уже начал действовать, Морнэмир положил руки на плечи гийяну и, не сводя с него настороженных глаз, подтянул одну ногу под себя, намереваясь перешагнуть через колено убийцы.

Этот поцелуй эльф вновь пропустил, закусив губу и отвернувшись от гийяна - он уже смирился с тем, что действия Ликсана доставляют ему не то что удовольствие - наслаждение, сумел побороть врожденную стыдливость, поддавшись желанию дарить ласку самому, но это... Мех на кровати удивительно приятно терся о кожу Морнэмира, однако без штанов он чувствовал себя крайне неуютно, все сильнее укрепляясь в своем страхе, но не решаясь прекратить... не желая...
О, предки... Пьяное тепло, разлившееся по телу эльфа, все больше и больше скапливалось в одном определенном месте, чему немало способствовали ласки гийяна. Но... Тэлери приглушенно застонал и, обняв Ликсана за шею, приник к губам, осторожно потеревшись об него. Я хочу... Морнэмир сцепил руки на спине убийцы, вжимаясь в горячее тело и одновременно лишая его свободы действий.

Морнэмир не знал, что делать - битва с собой и собственным телом уже была им доблестно проиграна, однако изредко всплывающий из сладкого полузабытья голос разума извергом требовал оттолкнуть гийяна, угрожая в случае неповиновения проклятием всех Валар сразу. Впрочем, с каждым мгновением его голос звучал все тише и тише, пока не превратился в комариный писк где-то на задворках разомлевшего сознания.
Шепот гийяна, заставивший эльфа задрожать от странного предчувствия и осознания собственной беспомощности перед ласками этого человека, и последовавшее за этим прикосновение... там... Морнэмир, позабыв про всякое стеснение и сдержанность, громко застонал и непроизвольно качнул бедрами...

Тэлери полностью растворился в ощущениях, все правила и нелепые условности оказались отброшены за полнейшей ненадобностью и даже более - как досадная помеха. Морнэмир старался прижаться к телу гийяна как можно более плотно, губы, с которых слетали ничем не сдерживаемые стоны, скользили по шее человека. Голова эльфа кружилась все сильнее, он закрыл глаза и, лицом потеревшись о плечо гийяна, провел руками по влажной от пота спине Ликсана - до самого конца, скользнув пальцами под ослабевшие завязки на поясе, под ткань, но, кажется, даже и не заметив этого...